1 ноября на Камчатке введены ограничения на вывоз икры без документов в личном багаже – до десяти килограммов на человека. Это решение принималось именно для того, чтобы иссяк поток нелегальной икорной продукции, и прогресс здесь очевиден, заявил в интервью изданию «Рыбак Камчатки» руководитель Северо-Восточного территориального управления (СВТУ) Росрыболовства Юрий Татаринов:
– Юрий Александрович, как-то повлияла на отрасль международная обстановка?
– Если говорить о вылове, то освоение квот камчатских компаний идет эффективно. В отдельных случаях этому мешают неблагоприятная промысловая обстановка либо поломка судов. Вылов наших компаний достиг примерно 1 миллиона 150 тысяч тонн. Результат по итогам года будет достойным.
Что касается экономики, на нее все еще влияют последствия пандемии. Наши китайские партнеры до сих пор находят на упаковках рыбной продукции из России следы ковида. Вся партия может попасть под арест из-за одной упаковки, что создает производителю серьезные проблемы.
Трудности возникают и в связи с отказом некоторых стран от импорта российской рыбной продукции. При этом они сами ищут пути, как продолжить покупать нашу рыбу, но не напрямую, а через посредников.
– Сейчас рушатся наработанные логистические цепочки. Как рыбная отрасль отреагировала на уход из России таких контейнерных и транспортных компаний, как Maersk?
– Бизнес быстро адаптируется к новым условиям. Рыболовецкие предприятия стали сами покупать рефконтейнеры, чтобы избежать их дефицита. В путину этого года на Восточной Камчатке добывающие компании впервые отгружали с побережья рыбу в контейнерах. Раньше ее грузили навалом в трюмы.
Кто-то боялся, что в порту Владивостока, который для наших рыбаков является транзитным, случится коллапс. Но этого не произошло. Загрузка холодильных мощностей во Владивостоке сейчас не превышает 60 процентов.
– За предыдущие годы наши компании закупили много иностранного оборудования. Есть ли у них проблемы с его обслуживанием из-за санкций?
– Мне известны факты, когда зарубежные поставщики оборудования отказывались принимать участие в его наладке и настройке, не выходили на связь, хотя получили предоплату за свои услуги. Нашим предприятиям приходилось самостоятельно решать эту проблему.
– Насколько это серьезная проблема для промышленников?
– Безвыходных ситуаций не бывает. Рыбаки ищут варианты и находят. Несмотря ни на что, переработка становится более глубокой, качество продукции растет. Предприятия переходят от блочной заморозки к штучной. Я видел это на новом производстве в Тымлате, в Ивашке. Продукция штучной заморозки требует больше места при хранении и транспортировке. Но производитель идет на это, потому что такая продукция пользуется спросом.
– Осенью в России произошел сбой в сети передачи данных Inmarsat-C, которой пользуется российский рыболовный флот. Связи не было почти неделю. Это была диверсия?
– Нет. Причины были техническими. Судовладельцы, на которых лежит обязанность по передаче данных с флота, не понесли ответственности, потому что это была не их вина. Сейчас сеть Inmarsat-C работает стабильно. Но это нам сигнал к тому, чтобы налаживать резервные каналы связи.
– Эффективность вашей работы тоже зависит от технического обеспечения. Санкции повлияли на работу управления?
– Наш автопарк – отечественные машины. Здесь проблем нет. Правда, «УАЗ-Патриот», который является нашим главным транспортным средством, почему-то подорожал в два раза.
Техника иностранного производства, которую мы используем, – это моторы. Отечественной альтернативы им нет. Отдаем предпочтение моторам японского производства. Поскольку последние годы мы активно обновляли имущество, по этому направлению создан запас прочности.
Средства связи у нас в основном российские и китайские, кроме спутниковых телефонов «Иридиум». «Иридиум» – американская система. В прошлом году заключили контракт с ее российским представительством. Пока пользуемся этими аппаратами.
– Вы упомянули последствия пандемии. На рыбацких предприятиях края ковид еще дает о себе знать? Возникают ли вспышки заболевания в коллективах?
– К счастью, нет. Последние такие вспышки были отмечены в 2021 году во время лососевой путины на предприятиях Восточной и Западной Камчатки. В этом году промысел лососей прошел спокойно. Рыбопромышленники накопили достаточно опыта, чтобы упреждать такие ЧП и на берегу, и на флоте.
Раз мы заговорили о медицине, то добавлю, что, к сожалению, на рыболовецких судах выросли заболеваемость и смертность. Это связано с общим состоянием здоровья членов экипажей. Сегодня многие рыболовецкие компании формально относятся к медицинскому осмотру своих работников, к их диспансеризации. Все скрытые, хронические болезни проявляются и обостряются при тяжелой работе в море, особенно зимой.
На недавнем совещании по безопасности мореплавания в районах промысла, которое прошло во Владивостоке, было обращено внимание судовладельцев на эту проблему, так как в преддверии минтаевой путины 2023 года начнется замена экипажей.
– Летом Россия приостановила соглашение, позволявшее японским рыбакам вести промысел в районе Курил. Не закрыла ли Япония в ответ свою экономзону, где наши рыбаки ловят сардин и скумбрию?
– Насколько мне известно, этот вопрос урегулирован. В экономзоне Японии уже ведут промысел дальневосточные рыбаки.
– Были ли случаи недружественных действий в отношении российских экипажей за рубежом?
– Такие случаи были отмечены в начале 2022 года в Северном рыбопромысловом бассейне, когда иностранные компании отказывались бункеровать наши суда или производили бункеровку по сильно завышенным ценам. Но им нашли замену.
– 1 ноября введены ограничения на вывоз икры без документов в личном багаже – до 10 килограммов на человека. Куда теперь хлынет поток нелегальной икорной продукции?
– Надеюсь, что никуда. Это решение принималось именно для того, чтобы этот поток иссяк без рынков сбыта. Конечно, произойдет это не сразу. Отправители нелегальной икры еще пытаются использовать личный багаж в своих целях, разбивая груз на более мелкие партии. Недавно я летел во Владивосток, видел людей с одинаковыми клетчатыми сумками. Но то, что в аэропорту мы больше не видим колонны из куботейнеров с икрой, – уже прогресс.