Одна из традиционных летних тем на Камчатке – медвежий вопрос. Уж сколько лет мы пытаемся «изобрести велосипед» и придумать, как обезопасить жителей края от неожиданных встреч с хозяином леса… Правда, специалисты, ссылаясь на мировой опыт, утверждают: уже давно всё придумано, осталось только воплотить этот опыт на Камчатке. Но в том и проблема. То, что придумано в развитых странах и что очевидно специалистам, требует времени и консолидированных усилий в обществе. Ликвидация свалок у населённых пунктов. Строгие правила обращения с мусором. Доступные и эффективные средства нелетальной защиты (перцовые аэрозоли). Просветительская работа с жителями края. Воспитание осознания, что кормить «милых медвежат» на дороге нельзя, как и оставлять в лесу пищевые отходы. Всё это сложно и долго. Быстрее и проще – как недавно предложил губернатор Камчатского края Владимир Солодов – «лишних» медведей пристрелить: «Попрошу проработать и внести на этой неделе механизм, который поможет регулировать численность диких животных. Возможно, это упрощение доступа к лицензии на отстрел на местных жителей вплоть до обнуления стоимости».
Слова камчатского губернатора послужили отправной точкой для очередного витка общественной дискуссии на тему безопасного соседства с медведями. Конечно, на фоне принятого Госдумой РФ решения о разрешении отстрела краснокнижных животных (редких, исчезающих видов!), выдача бесплатных лицензий охотникам на бурого медведя – представителя процветающей популяции – выглядит довольно скромной мерой. И у неё есть сторонники. Это, в основном, люди, которые хотят спокойно ходить в лес по грибы-ягоды и не переживать, что из-за соседнего куста на них выйдет медведь.
И всё же камчатцы, любящие свой край и хорошо знающие разные стороны медвежьей проблемы, настаивают: не уничтожение косолапых, а ликвидация свалок поблизости от населённых пунктов – залог безопасного соседства с дикими животными.
Трагедия, произошедшая в начале августа в Озерновском, тоже служит шокирующей иллюстрацией к обсуждаемой теме. По официальной версии, депутат Игорь Редькин случайно застрелил человека, стремясь отпугнуть медведя от поселковой свалки. Охотоведы, входящие в группы вынужденного отстрела животных, знают, что стрелять на территории населённых пунктов крайне опасно: всегда есть риск, что пуля может наделать бед – от повреждения чьего-то автомобиля до более серьёзных, и даже трагических, происшествий. В данном случае мы видим именно такой пример.
Достояние и позор Камчатки
«Медведи Камчатки – национальное достояние России. Свалки и помойки Камчатки – позор края, его начальников и двуногих, – написал, комментируя предложение Владимира Солодова о обнулении стоимости лицензий на отстрел медведей, Алексей Шаскольский – фотограф, кандидат исторических наук, финалист международных фотоконкурсов, путешественник, автор книги «Медвежьи углы планеты». – Первое правило – прекратить приманивать медведя к населённым пунктам свалками и помойками, чтобы человек не ассоциировался у зверя с лёгким прикормом. Ибо и в лесу, и на речке человек пахнет так же, как у своих помоек. Турист едет на Камчатку смотреть вулканы и медведя, Камчатка без медведя – как брачная ночь без невесты».
Обнуления стоимости разрешений на добычу зверя недостаточно для решения проблемы, но как один из пунктов комплексного плана это можно использовать – считает Александр Турушев, исполнительный директор некоммерческого партнёрства «Ассоциация Камчатских охотопользователей»:
— На Камчатке уже выросло несколько поколений медведей, для которых связка «Человек = безусловная опасность» превратилась в связку «Всё, что связано с человеком, = источник пищи». Главное в медвежьей проблеме – разорвать эту связь, то есть решить проблему с пищевыми и промышленными (рыбными) отходами. Параллельно решать проблему с поведением людей, добиться, чтобы не кормили медведей и не выбрасывали пищевые отходы в лесу. И конечно же, нужно и решать вопрос с доступностью охоты для охотников путём сокращения ставки сбора за пользование до минимальных 300 – 500 рублей. Медвежья проблема как раз и начала назревать после отлучения охотников от охоты на медведя, когда была установлена ставка сбора в 6000 рублей и обанкротились крупные рыбообработчики и госпромхозы. Масла в огонь добавили и зоозащитники, в 2005 году по поручению президента была на три года закрыта весенняя охота.
Охотник на медведя – редкий тип
«Конечно, проще уничтожить самих медведей, чем ликвидировать свалки и помойки, привлекающие медведей к посёлкам», — пишут камчатцы, комментируя сообщение про возможную раздачу бесплатных лицензий.
Но так ли просто уничтожить косолапых? И в Камчатском краевом обществе охотников и рыболовов, и в краевом управлении государственного охотничьего надзора констатируют: охотников на медведя с каждым годом становится всё меньше, привлекательность охоты вообще, и на медведя в частности, для современного человека снижается. Вместе с тем, популяция бурого медведя на Камчатке медленно, но верно растёт. По оценке экспертов, сейчас она приближается к 24 тысячам особей. За последние годы не было случаев, когда охотники выбирали все квоты, выделяемые на полуострове на добычу мишек. Стоимость охоты складывается из двух частей – госпошлина 6.000 рублей и путёвка на право добычи 14.000 рублей. Итого 20.000 рублей для членов краевого общества охотников и рыболовов, и 60.000 рублей для остальных желающих. Коммерческая охота обходится гораздо дороже, свыше 10 тысяч долларов. Несмотря на цену, до пандемии коронавируса именно гости полуострова, съезжавшиеся со всего мира, чтобы добыть желанный трофей, вносили заметную лепту в отстрел косолапых. Но уже второй сезон по понятным причинам коммерческая охота в упадке.
— В прошлом году весенняя охота практически была сорвана, как и осенняя, вдвое упало освоение квоты по сравнению с 2019 годом, — рассказал Владимир Гордиенко, начальник управления государственного охотничьего надзора, разрешительной деятельности и государственного охотреестра Министерства природных ресурсов и экологии Камчатского края. — Пытаемся компенсировать это падение продлением сроков охоты, потому что основной пресс на популяцию всё-таки даёт именно коммерческая охота.
Владимир Гордиенко отметил, что в этом году квота охоты на медведя достигла небывалой величины – трех тысяч особей, а спрос ровно вполовину ниже, и добывается, даже с учётом незаконной добычи, намного меньше тысячи.
— Не пользуется спросом продукция, народ стал менее азартным, не считается престижным медведя добыть, и вообще охотников на медведя среди местного населения становится всё меньше, — говорит Владимир Николаевич. – Трудно найти человека, которому можно поручить вынужденный отстрел. Очень немного людей квалифицированных, опытных.
Насколько оправданным в этой ситуации может быть снижение стоимости лицензий? Наш собеседник считает такой ход непродуктивным: — Мы можем попытаться снизить стоимость лицензии, к примеру, вдвое, до трех тысяч рублей, как во всей России, но, во-первых, для этого нужно внести изменения в Налоговый кодекс РФ, то есть выйти нашему законодательному органу с законодательной инициативой и пройти всю достаточно сложную процедуру. В этом сезоне всё равно этого не удастся сделать. Во-вторых, нужно помнить, что мы сами добивались повышения стоимости лицензии, поскольку коммерческая охота именно на камчатского медведя всегда пользовалась повышенным спросом, и некоторое время назад мы добились того, что эта стоимость будет составлять именно 6 тысяч рублей, — объясняет свою точку зрения Владимир Гордиенко. — Нужно также понимать, что снижение стоимости лицензии повлечёт снижение поступлений в краевой бюджет – вдвое упадёт выручка от продажи лицензий, а для нас плюс-минус один миллион имеет большое значение. И кроме того, государство стоимость лицензии снизит, а частник, который арендует угодья, не станет снижать стоимость путёвки, которая составляет от 200 и более процентов от стоимости лицензии.
При этом и сегодня есть способ получить разрешение на отстрел медведя по минимальной стоимости, фактически бесплатно, уплатив только госпошлину. Такие разрешения выдаются на охоту с целью регулирования численности, и просто всем желающим эти разрешения выдаваться, на наш взгляд, не должны, потому что регулирование численности – это не охота ради развлечения, это определённая работа, достаточно трудная. Такие разрешения выдаются по заявкам муниципалитетов, горнодобывающих предприятий, сельских администраций и целенаправленно выделяются туда, где действительно есть необходимость регулирования, и соответствующим образом реализуются. С начала сезона около 150 таких разрешений мы выдали. Но охота в летнее время – очень сложная. Многие забывают о том, что охота спортивная, коммерческая осуществляется осенью и весной, когда нет листвы, когда зверь оставляет следы, в том числе на снегу, и добывать его сравнительно просто. А сейчас – когда надо регулировать численность – охотник выходит за околицу, а перед ним плотная стена зарослей и полное отсутствие следов. Попробуйте в высокой траве добыть именно того медведя, который приходил и задавил этих козу или барана. Это крайне сложно. И эффективность такой работы летом достаточно невысока.
Не абсолютное зло, а индикатор упущений
В целом нынешний год по столкновениям людей с медведями проходит более благополучно, чем два предыдущие – заметно меньше обращений и жалоб на выходы животных к населённым пунктам и дачам.
— На данный момент ещё нет 30 отстрелянных зверей, хотя в те годы на эту дату их число переваливало за 50, — говорит Владимир Гордиенко. — Это связано, скорее всего, с природными факторами: видимо, из-за сложных условий существования, которые сложились для медведей в прошлом году, часть из них не смогла перезимовать, и численность немного снизилась, в основном за счёт молодняка и самок с медвежатами. Думаем, это немного разредило плотность медвежьего населения и повлекло снижение напряжённости. Мы надеемся, что в этом году интенсивность контактов так и останется сниженной, поскольку очень хороший урожай и ягод, и шишки, и совсем скоро наступит момент, когда медведь отойдёт от рыбы и пойдёт питаться этой шишкой.
Владимир Гордиенко – один из авторов книги «Медведи Камчатки. Основы безопасного общения». Он также убеждён, что главные мероприятия, на которых нужно сосредоточить внимание и силы – это прогрессивные методы воздействия на медвежью популяцию:
— Мы всегда говорим, что медведь – не абсолютное зло. Это всего лишь индикатор чьих-то упущений, — замечает Владимир Николаевич. – Вот на днях у Вулканного выбросили рыбу – уже через день пришли медведи. Как только жулики начинают рыбу выбрасывать по берегам Авачи – сразу появляются медведи, и, соответственно, – жалобы. Но в этом нельзя винить медведей. Это вопросы организации работы контролирующих и санитарных органов. Медведь приходит и показывает, что здесь какие-то недоработки. И пока у нас не будет раздельного сбора мусора – реального, пока органика будет попадать в отходы, медведи будут приходить на свалки, даже если мы исключим возможность появления чисто рыбных свалок. Достаточно бытовой органики, чтобы привлечь зверя. Надо вводить раздельный сбор, огораживать свалки заборами. Это методы сложные, дорогие. Но о них надо думать и надо идти именно этими путями.
Медведь – зверь хорошо изученный
Резюмировать всё вышесказанное можно словами директора Кроноцкого государственного заповедника Петра Шпиленка:
«В 99 процентах случаев конфликтов между человеком и медведем виноват человеческий фактор, ведь медведь – зверь хорошо изученный, и его поведение в тех или иных ситуациях легко предсказуемо. Упрощать доступ населения к лицензии на убийство медведя целесообразно, только если все иные меры уже исчерпаны:
1. Уже есть закрытые мусорные контейнеры для пищевых отходов.
2. Местные органы власти и население, понимая в каком месте они живут, отделяют и утилизируют отдельно пищевые отходы, а не вывозят их на общую свалку.
3. Общая свалка как минимум огорожена забором.
4. Проводится регулярная разъяснительная работа о причинах конфликта с медведями, как их избежать, как действовать в случае их возникновения.
5. Жители обеспечены нелетальными средствами отпугивания медведя.
И если уже ситуация действительно в моменте оказалась безвыходной, то желательно её решать не через раздачу лицензий (это может привести к подранкам, они реально опасны), а через создание в каждом таком посёлке отряда из нескольких профессиональных охотников под руководством опытного охотоведа. Эти люди должны пройти соответствующее обучение (мы можем в этом помочь, да и в региональном правительстве есть соответствующие специалисты). И в первую очередь задача такой группы – анализировать причины неадекватного поведения зверя и совместно с органами власти устранять эти причины, а не просто убивать испорченного по вине самих же людей животного. Повторяюсь, именно мы – люди – несём ответственность за каждого убитого медведя и пострадавшего человека в результате конфликта человек-медведь».
Реагируя на высказывания камчатцев в социальных сетях, губернатор Владимир Солодов ответил, что именно такой комплекс мероприятий нужно разработать для северных посёлков (на самом деле, он нужен для всех населённых пунктов полуострова), и признал, что наряду с регулированием численности нужно «параллельно, конечно, заниматься системными вопросами, в первую очередь, борьбой со свалками и работе с мусором. Это две составляющие одной большой работы, которую мы ведём, и они не противоречат друг другу».
Теперь остается ждать, когда же мы увидим первые реальные плоды этой «большой работы».